Падший демон. Высшая раса [Litres] - Денис Агеев

— Не гневись, Затшар, — пошел на примирение иллюзионист, хотя его взгляд совершенно не говорил об этом. — Не забывай, что твой Владыка — такой же человек, как и я.

— Не такой же, если смог разглядеть в людях изъяны, — покачал головой тхашир. — И, признав себя и свой народ порченным, решил создать более могущественную и абсолютно идеальную расу. Вы не понимаете, Владыка оказывает вам огромную услугу, являя миру никханаев. Он исправляет ошибки Создателя и направляет историю Альтеры по верному руслу. Только никханаи могут быть единственными правителями мира. А люди, — снова ставшая уже привычной брезгливая ужимка, — они как свиньи — грязные и смердящие — могут служить только пищей.

Артий начал вскипать. Непримиримое желание уничтожить фанатичного тхашира забилось в нем, как дикая птица в клетке. Созданное путем скрещивания демона и человека, это неспособное к размножению отродье сумасшедшего мага посягало на такие древние истины, что иллюзионисту стало не по себе. Он никогда не был поборником человечества, но слушать этот бред от неполноценного ублюдка не мог и не хотел.

— Послушай меня, тхашир. — Иллюзионист метнулся к нему, крепкая рука схватила Затшара за горло и прижала к одному из никханаев — идеальный пихшей даже не шелохнулся, продолжая стоять бездушным столбом. Затшар же оскалил зубы и зашипел, схватившись ладонями за руку мага. — Может быть, люди порочны и грешны. Возможно, что мы вообще не должны были появляться на свет. Но запомни одно: люди были созданы давно. Худшие из нас стали демонами, лучшие живут и по сей день. А вот ты… и эти, — Артий кивнул в сторону никханаев, — выродки созданы искусственно обычным человеком. В них нет души, нет индивидуальности, они — лишь пустая оболочка, которую еще только предстоит наполнить. У вас нет истории, нет боли пережитых веков. И поэтому вы… — Иллюзионист оборвался на полуслове, понимая, что уже переступил грань.

Его хватка ослабла, и Затшар воспользовавшись этим, что есть мочи дернулся, отталкивая Артия ногой. Рука мага заскользила по вспотевшему горлу полудемона, и он разомкнул пальцы. Тхашир отпрыгну в сторону и зашипел еще громче, аметистовые глаза вспыхнули холодным огнем ненависти.

Слишком поздно останавливаться, Артий чересчур много сказал. Его рука бросилась вперед, как нападающая змея. Ладонь сжалась в кулак. Другой рукой иллюзионист махнул в сторону, сделав круговое движение ладонью — и тхашир схватился за горло, хрипло сопя. Маг разомкнул ладонь, выпуская на волю нечто полупрозрачное, и отдернул руку в сторону. Затшар упал на колени, будто его дернули за веревку, как марионетку. Говорить он не мог, но все чувства ясно читались в его пылающих пламенем гнева глазах. Артий еще раз сомкнул ладонь и тут же разжал пальцы. С его длани сорвалась едва заметная удлиненная стрела. Вмиг приблизившись к полукровке, она приобрела очертания стальной толстой иглы и вонзилась тому прямо в глаз. Затшара затрясло в конвульсиях, руки отпустили горло, схватились за лицо. Темная кровь потекла по его светлым щекам и подбородку, закапала на пол. Тхашир упал ничком, не отпуская лица. Его тело еще несколько долгих мгновений подергивалось, но вскоре замерло.

Понимая, что случилось непоправимое, Артий затравленно огляделся. На его счастье никто не видел его схватку с тхаширом. Никто, кроме сотни новорожденных никханаев, что остекленевшими глазами продолжали смотреть сквозь пространство, не замечая ничего рядом.

Иллюзионист накинул полог невидимости на труп тхашира и плюхнулся прямо на холодный пол. Сжал ладонями виски и тяжело вздохнул. Как же он устал за эти долгие недели ожидания! Нервы перестали слушаться, давая волю рукам. Сколько ему еще терпеть, сколько ждать? Когда же настанет этот благостный день, когда освободительная армия во главе с изгнанником Бездны придет и не оставит здесь камня на камне?

Придя в себя, Артий поглядел на никханаев и ухмыльнулся. Эти недоделанные истуканы были свидетелями только что свершившегося преступления. Но это не значило ничего, потому что, как иллюзионист и сказал покойному тхаширу, они были лишь пустыми оболочками.

С их помощью Агниус хотел явить миру Древних, но передумал. И еще неизвестно, станет ли от этого лучше.

Поднявшись на ноги и отряхнувшись, Артий дал себе слово, что отныне будет держать себя в руках, чего бы это ему ни стоило. Сегодня ему повезло, но будет ли так и впредь? Исчезновение Затшара вряд ли кого-то серьезно заинтересует — как-никак пихшей без видимой причины пропадали не редко. Но если полукровки станут исчезать слишком часто, то это рано или поздно может вызвать ненужные подозрения.

Но ничего, все это вскоре не будет иметь никакого значения…

Наргх явится уже скоро, Артий чувствовал это. Осталось подождать совсем немного, и все, о чем иллюзионист грезил долгие месяцы, непременно сбудется.

Глава 23

Армия Царства Создателеева выходила из окрестностей Анаграда под триумфальный гул труб и бой барабанов. В голове этого огромного чудовища, состоящего из тысяч людей, ехал Динтос Ульфе в сияющих на солнце доспехах. По обе руки от него: Джаккен Фриг и Лойс Энерборг — тоже были облачены в латы с откинутыми забралами шлемов. За ними шествовали командиры более мелких рангов, потом тяжелая кавалерия и легкая конница. По левому флангу шли копейщики, по правому — мечники. В арьергарде находились лучники и члены разношерстых орденов и братств. Среди угрюмо шагающих людей можно было заметить подводы с провизией, собранные и водруженные на телеги требушеты и катящиеся на массивных колесах онагры. За огромной, растянувшейся на необозримую даль армией шли музыканты, получившие наказ от Вседержателей сопровождать освободителей до границ предместий столицы.

Селяне, в большинстве своем представляющие стариков, женщин и детей, махали им в след и выкрикивали благостные напутствия. Некоторые выбегали с корзинами, полными всяческой снеди и награждали ими солдат. Босоногая детвора обступила огромное войско со всех сторон, пискляво улюлюкая и прося показать оружие. Молодые девушки бросали к ногам солдат пучки цветов и застенчиво улыбались.

Наргх, как и другие Лесные Волки, ехали почти в самом конце. Демон облачился в легкий плащ, накинул капюшон и для пущей скрытности замотал лицо темной повязкой. Он слишком через многое прошел, чтобы вдруг стать случайно разоблаченным кем-нибудь из солдат армии. Его вороной жеребец, накануне подаренный Оттисом Омаром за столь предприимчивый ум, недовольно водил ушами и фыркал — конь попался ретивый, ему не терпелось пуститься вскачь. Наргх же лениво поглядывал по сторонам, обуреваемый тягостными думами.